Весной 90-го года меня призвали в армию, во внутренние войска и я уехал служить в Воронеж.
В августе, я узнал, что трагически погиб Виктор Цой.
В октябре начались волнения в Нагорном Карабахе и наш полк спешно перекинули сначала в Баку, а потом в крохотный городок Гадрут, недалеко от границы с Ираном. Так я оказался в НКАО – Нагорно-Карабахской Автономной Области.
Азербайджанские села чередовались с армянскими, дома азербайджанцев были забор к забору с армянскими и вдруг в всё вспыхнуло и добрые соседи в один миг превратились в заклятых врагов. В нашу задачу было не допустить межнациональной розни, кровопролития и вооруженных конфликтов. Гадрут был городом азербайджанским и наш полк, защищавший окрестные армянские села, недолюбливали. Сказывалось это в том, что нам отказывались продавать еду, солярку, невозможно было купить даже мыло. А после того, как мы задержали целый вертолет с оружием, в качестве мести ночью бросили в окно казармы гранату, которая не взорвалась по счастливой случайности . Поскольку мы были изгоями, нам приходилось возить белье в стирку за 300 километров - в крупный армянский город, где была другая войсковая часть. Я был задним стрелком сопровождения. Дорога шла по горному серпантину и занимала около 3-х часов. Я лежал на тюках с бельем в кузове грузовика, с автоматом калашникова на изготовку и непрерывно просматривал через прицел окрестности, готовый открыть огонь на поражение при малейшей угрозе колонне, а мой сержант здоровый и свирепый бычара по фамилии Братеев и по кличке, соответственно, Брат, загорал, развалясь в кузове и слушал музыку. Будучи дембелем у Брата был личный кассетный магнитофон, на котором он постоянно прокручивал единственную, имеющуюся у него кассету. Это был альбом Виктора Цоя «Группа Крови».
Я ехал по невероятно красивой дороге. По обе стороны от неё, прямо на обочине стояли деревья с грецкими орехами, хурмой, айвой, а горы справа и слева были покрыты виноградниками. И никого не было на этой дороге, никто не собирал орехи, виноград превращался в изюм, перезревшая хурма хлюпая падала нам под ноги. Война сделала эти потрясающе-красивые и плодородные земли пустынными. Плакат откуда-то из 60-х с надписью «Добро пожаловать в Гадрут» выглядел странно и дико на фоне заброшенных бензоколонок и покинутых домов. Я ехал и думал, что когда закончится война, я возьму с собой свою девушку и приеду сюда в отпуск, чтобы есть теплый от лучей солнца виноград, нежную хурму и любоваться серпантином горной дороги…
Через некоторое время нас вернули в Воронеж, спустя полтора года я отслужил в армии и вернулся домой. А ещё немного позже распался Советский Союз и больше с тех пор я ни разу не был в Нагорном Карабахе.
Но спустя 20 лет, каждый раз, когда я слышу песни с альбома «Группа Крови» я вспоминаю то странное, тяжелое и в то же время такое прекрасное время.