Я метался в три часа ночи по пустому городу в поисках бечевки, толстого шпагата или бельевой веревки, но всё было напрасно. Ослепленный фиаско мозг лихорадочно пытался найти выход из положения и придумать где же её можно раздобыть, а ноги заходили во все открытые магазины в попытке найти в 21 веке кусок обычной веревки.
На Садово-Черногрязской, рядом с Азбукой Вкуса неоновыми буквами мигала вывеска секс-шопа. Эврика! Как я сразу не догадался!
Я спасен!
Я взбежал по лесенке на крыльцо, толкнул входную дверь покрашенную черной краской. Внутри было темно и прохладно. Верхний свет был выключен, в полумраке, создаваемом подсветкой витрин, из шкафов и стеллажей на меня угрожающе косились члены разного размера и неприятной бугристости. С боков глянцевых коробок с наручниками с меховой опушкой лихо отдавали честь веселые девчонки в кожаных лифчиках и фуражках. Над ними висели хлысты, плетки и почему-то пушистый лисий хвост. Стеллаж с какими-то пилюлями из серии «миста-миста-вери-гуд-прайс-миста» переходил в полки, на которых лежали женские вагины всевозможных цветов и форм. В углу притаилась немного страдающая косоглазием женская голова с широко раскрытым круглым ртом.
Посреди всего этого великолепия, на раскладушке, прямо в центре тесного магазинчика спала женщина. Это была пожилая женщина, которая спала прямо в куртке и стоптанных сапогах-дутиках и улыбалась во сне. Наверное она видела сны, навеянные фаллосами и вагинами, вакуумными помпами, а может быть костюмом «Ночная хищница» или даже комплектом «Непослушная медсестра».
Я огляделся в поисках веревки. Веревки не было. Я мог стать обладателем всех фаллоимитатров мира, я мог стать королем искусственных вагин, я мог плескаться в ванной из лубриканта с клубничным и даже банановым вкусом или нарядиться «улетной стюардессой», но в ту ночь я не мог стать прозаическим обладателем веревки.
Я не разбудил эту женщину. Я не смог это сделать. Я не смог прервать её прекрасный сон ради того, чтобы спросить её о веревке. К тому же мне было немного неловко в этой ситуации будить её ради моих, как она подумает, низменных желаний. Тихонько, стараясь наступать неслышно, я подошел к двери. Приоткрыл её и вышел на холодный ночной воздух. Было три часа ночи. Садовое кольцо спало и было пустынным, в тишине с треском мигала сломанная неоновая реклама, в чернильном небе можно было разглядеть звезды. Сегодня я проиграл, предыдущий день закончился и вместе с ним отпала и растворилась в ночном сумраке необходимость в веревке. Начинался новый день - полный новых дел и уже совершенно других забот.
